Психологические приемы при снижении хронического болевого синдрома. Болевой синдром: проблема хронической боли

Роль семейных, культурных и социальных факторов. К развитию хронического болевого синдрома могут предрасполагать семейные, социально-экономические и культурные факторы, пережитые в прошлом жизненные события, а также особенности личности больного. В частности, специальный опрос пациентов с хроническими болевыми синдромами, показал, что их ближайшие родственники часто страдали от мучительных болей. В таких «болевых семьях» в нескольких поколениях может формироваться специфическая модель реагирования на боль (Ross D.M., Ross S. A., 1988). Показано, что у детей, родители которых часто жаловались на боль, чаще, чем в «неболевых» семьях, возникали различные болевые эпизоды (Robinson J.O. et al., 1990). Кроме того, дети, как правило, перенимали болевое поведение своих родителей. Доказано, что в семье, где один из супругов проявляет излишнюю заботу, вероятность возникновения у второго супруга болевых жалоб значимо выше, чем в обычных семьях (Flor H. et al., 1987). Та же закономерность прослеживается в отношении гиперопеки над детьми со стороны родителей. Пережитые в прошлом события, особенно физическое или сексуальное насилие, также могут иметь значение для возникновения в последующем болевого синдрома. Лица, занимающиеся тяжелым ручным трудом более подвержены развитию хронической боли, часто преувеличивают свои болевые проблемы, стремясь получить инвалидность или более легкую работу (Waddel G. et al., 1989). Показано также, что чем ниже культурный и интеллектуальный уровень пациента, тем выше вероятность развития у него психогенных болевых синдромов и соматоформных расстройств. Все эти факты подтверждают важную роль семейных, культурных и социальных факторов в развитии хронических болевых синдромов.

Роль особенностей личности. На протяжении многих лет в литературе ведется дискуссия о роли личностных особенностей индивидуума в развитии и течении болевых синдромов. Структура личности, которая формируется с детства и обусловлена генетическими и внешнесредовыми факторами, прежде всего, культуральными и социальными, является в основном стабильной характеристикой, присущей каждому индивидууму и, в целом, сохраняет свое ядро после достижения зрелого возраста. Именно особенности личности определяют реакцию человека на боль и его болевое поведение, способность переносить болевые стимулы, спектр эмоциональных ощущений в ответ на боль и способы ее преодоления. Например, обнаружена достоверная корреляция между переносимостью боли (болевым порогом) и такими чертами личности, как интра- и экстравертированность и невротизация (невротизм) (Lynn R., Eysenk H. J., 1961; Gould R., 1986). Экстраверты во время болевых ощущений более ярко выражают свои эмоции и спо-собны игнорировать болевые сенсорные воздействия. В то же время, невротичные и интравертированные (замкнутые) индивидуумы «страдают в тишине» и оказываются более чувствительными к любым болевым раздражителям. Аналогичные результаты получены у лиц с низкой и высокой гипнабельностью.

Высокогипнабельные индивидуумы легче справлялись с болью, находя пути к ее преодолению гораздо быстрее, чем низкогипнабельные. Кроме того, люди, обладающие оптимистическим взглядом на жизнь, отличаются большей толерантностью к боли, чем пессимисты (Taenzer P. et al., 1986). В одном из крупнейших исследований в этой области было показано, что для пациентов с хроническими болевыми синдромами характерны не только ипохондрические, демонстративные и депрессивные черты личности, но и зависимые, пассивно-агрессивные и ма-зохистские проявления (Fishbain D.A. et al., 1986). Было выдвинуто предположение, что здоровые индивидуумы, обладающие такими личностными особенностями, более склонны к развитию хронической боли.

Роль эмоциональных нарушений. Индивидуальные различия в реагировании пациентов на боль часто связывают с наличием у них эмоциональных нарушений, из которых наиболее часто встречается тревога. При изучении взаимоотношения между личностной тревожностью и степенью боли, возникающей в послеоперацион-ном периоде, оказалось, что наиболее выраженные болевые ощущения после перенесенной операции наблюдались у тех пациентов, которые имели максимальные показатели личностной тревожности в предоперационном периоде (Taenzer P. et al., 1986). биологический психологический физиологический боль

Моделирование острой тревоги нередко используется исследователями для изучения ее влияния на течение болевых синдромов. Любопытно, что увеличение тревоги не всегда влечет за собой нарастание боли. Острый дистресс, например страх, может в какой-то степени подавить болевые ощущения, возможно, посредством стимуляции высвобож-дения эндогенных опиоидов (Absi M.A., Rokke P. D., 1991). Тем не менее, тревога ожидания, нередко моделируемая в эксперименте (например, при угрозе удара током), вызывает объективное повышение болевой чувствительности, эмоциональной напряженности и ЧСС. Показано, что максимальные показатели боли и тревоги отмечаются у больных в конце периода ожидания. Известно также, что тревожные мысли «вокруг» собственно боли и ее очага повышают болевую перцепцию, в то время как тревога по любому другому поводу оказывает обратный, облегчающий, эффект на боль (McCaul K.D., Malott J. M., 1984; Mallow R. M. et al., 1989). Хорошо известно, что применение психологических релак-сационных методик позволяет значительно снизить интенсивность болевых ощущений у пациентов с различными болевыми синдромами (Sanders S.H., 1979; Рябус М.В., 1998). В то же время, высокая тревога как ответ на острый эмоциональный дистресс, может свести на «нет» достигнутый результат и вновь вызвать усиление боли (Mallow R.M. et al., 1989). Кроме того, высокая тревожность пациента отрицательно влияет на выбор им стратегий преодоления боли. Когнитивно-поведенческие методики оказываются более эффективными, если предварительно удается понизить у пациента уровень тревоги (McCracken L.M., Gross R. T., 1993).

перевод с англ. Ю.Багинской

Марк Дженсен – профессор, вице-президент исследовательской кафедры реабилитационной медицины в университете Вашингтона.

— Так как многие люди слышали о Вас, но не знают Вас лично, не могли бы Вы для начала рассказать немного о себе и своей работе?

— Я окончил университет в Фениксе и сразу переехал сюда, в Вашингтон, чтобы готовиться к написанию диссертации. Одновременно я работал в клинике по работе с болью. Я старался совместить работу в области лечения хронической боли с разработкой исследовательской программы. Сейчас я в основном занимаюсь клиническими исследованиями. Работа с пациентами является частью этой деятельности. Теперь я профессор, и большая часть моей работы – это исследования и изучение феномена боли.

— Расскажите, как у Вас появился интерес к работе в области лечения боли, как эта область стала основной в Вашей деятельности, как Вам удается столь продуктивно работать в этом важном направлении?

— Заканчивая учебу в институте, я планировал заниматься вопросами депрессии и способами самоисцеления от депрессии. Но профессор, который отвечал за эту тему, был занят. Мне пришлось искать другого руководителя. Я пообщался с несколькими профессорами. С одним из них мне быстро удалось найти общий язык, это был Пол Курелли. Мне захотелось, чтобы он стал моим руководителем, хотя я даже не знал, в какой сфере он работает. Оказалось, что его специализацией была психология здоровья. Словосочетание «психология здоровья» для меня не имело никакого смысла, ведь психология связана с сознанием, а здоровье – с телом (происходило это в 70-х годах). Профессор объяснил мне: психология здоровья изучает психологические факторы, которые влияют на физические симптомы и боль. Меня это заинтриговало. Я прочел несколько книг на эту тему и был по-настоящему поражен. Я понял, что поскольку боль рождается в нашем мозге, психология может быть более эффективна, особенно в случае лечения хронической боли, чем традиционный биомедицинский подход. Эта область была еще совсем мало изученной, поэтому я решил, что смогу принести в ней пользу. Мне пришлось начать изучение с самых азов. Вот так я начал заниматься исследованиями в этой сфере, изучением того, как психология влияет на понимание и исцеление от боли. И на самом деле, мне очень повезло, что я так рано начал заниматься этой темой.

— Вы работаете с людьми, которые очень сильно страдают от боли. Расскажите, какие «победы» и «поражения» случаются с Вами на этом пути.

— С точки зрения клинической работы, из-за того, что психологические факторы играют очень важную роль, сотрудничество между психологами и врачами полезно для всех. Обычно на боль влияют несколько психологических факторов, а у нас есть большой арсенал средств для работы с этими факторами. Разумеется, при очень сильных болевых синдромах мы не можем полностью устранить боли, но наши методы позволяют значительно их облегчить. Люди учатся, у них получается, и успех вдохновляет их.

— Вы только что упомянули, что на боль влияют сразу несколько психологических факторов. Могли бы Вы подробнее рассказать, какие это факторы и какое место здесь занимает гипноз?

— Этих факторов достаточно много, и все их нужно тщательно изучить, разрабатывая программу лечения для конкретного пациента. Один из главных факторов, который относится к биомедицинским факторам, — это вид боли. Например, невропатические боли возникают при повреждении нервов, а при мышечной боли нервы становятся патологически чувствительными. При проблемах в центральной нервной системе, в некоторых участках мозга начинают происходить изменения, которые также могут вызывать очень сильную боль. Поэтому вид боли является очень важным фактором для выбора подходов к лечению, даже с точки зрения психологии.

— Очевидно, что важной частью процесса лечения является диагностика вида боли. Кто проводит эту диагностику? Психолог или невролог? Как проходит эта процедура?

— Обычно в медицинской карте пациента есть запись. Например, боль в пояснице может иметь как ноцицептивную, так и нейропатическую составляющую, при которой происходит раздражение или повреждение нервов. Ноцицепция - восприятие боли кожей, суставами и органами тела. (Кроме головного мозга, в котором нет чувствительных к боли рецепторов.)

Но я предпочитаю общаться с пациентами лично и выяснять, какой природы боль он испытывает – ноцицептивную, нейропатическую или оба типа, и если оба – то в каком соотношении. От его ответов зависит план и цели лечения. Во время диагностики, состояние пациента дает нам подсказки. Например, ноцицептивная боль, которая чаще всего возникает в мышцах, усиливается при движении. И если пациент говорит: «У меня болит спина после сильной физической нагрузки», мы, скорее всего, имеем дело именно с ноцицептивной болью. А если на вопрос, меняется ли интенсивность боли с течением времени, они отвечают, что боль то появляется, то уходит – это обычно нейропатический тип боли. Или если боль усиливается по ночам, она тоже, вероятнее всего, нейропатическая. Немаловажную роль играет то, как пациенты описывают характер боли. При ноцицептивной боли они обычно используют слова «тупая, ноющая», а при нейропатической – «колющая, резкая». При осмотре пациента я всегда использую определенный набор вопросов. Я спрашиваю, в какие моменты боль усиливается, как вы можете описать болевые ощущения и так далее. Это необходимо либо для подтверждения диагноза в медицинской карте, либо – если природа боли неясна – для получения первичного представления о характере боли. Это важно, так как наши рекомендации очень сильно зависят от типа боли, которая мучает пациента.

— Слушателям будет интересно узнать, что методы по оценки типа боли, о которых Вы сейчас рассказали, вошли в Вашу потрясающую книгу «Использование гипноза при лечении хронической боли». Я с удовольствием порекомендую эту книгу и практикум к ней нашим слушателям.

— Вы подчеркнули, что после определения типа боли, того, является ли она нейропатической или ноцицептивной, гипнотерапевт может адаптировать технику гипноза под конкретный тип боли. Не могли бы Вы рассказать об этом поподробнее?

— Разумеется. Рассмотрим, к примеру, ноцицептивную мышечную боль. У этого типа боли есть важная особенность: она становится менее интенсивной, если человек хорошо высыпается и укрепляет мышцы. Поэтому гипнотическое воздействие в этом случае будет направлено на формирование мотивации и приверженности к высокой физической активности.

— Не могли бы Вы привести пример того, как именно будут звучать гипнотические внушения?

— Конечно, моя любимая техника в гипнозе – временная прогрессия. Я мысленно переношу пациента в будущее, пациент видит себя более сильным и активным. Потом я прошу пациента увидеть себя более активным, занимающимся физическими упражнениями. Пациент ощущает себя более уверенным, он может свободно двигаться, я прошу его запомнить те вещи, которые он сможет делать в будущем. Почувствовать физическую силу и комфорт. Затем я прошу его непосредственно стать этим человеком из будущего, ощутить на себе эту силу и комфорт, и задаю вопросы наподобие: «Подумайте, как вы смогли достичь таких успехов?», «Что помогло вам?», «Что вы делаете, чтобы поддерживать эту физическую форму?». Ответы на эти вопросы помогают пациентам вернуться «в реальное время», но при этом они сохраняют ощущения, мысли, силу и уверенность, которую чувствовали во время гипноза. А еще они запоминают, как смогли достичь такого состояния. Еще одна техника, которая связана с первой, — мотивационное интервьюирование. При использовании этой техники гипнотерапевт осторожно направляет пациента к необходимым целям. Так что, если пациент ощущает, например, ноцицептивную боль, а моей целью является облегчение этой боли, то внушение будет направлено на улучшение физической активности. Я могу предложить пациенту самому рассказать о важности физической активности, что и зачем они могут делать. Пока клиент рассуждает, я фиксирую его слова, затем пересказываю ему в виде установок и призываю размышлять дальше. Я убежден, что люди постоянно дают сами себе установки. Я стараюсь понять, какие установки мы даем себе, не важно, целенаправленно или случайно. И думаю, какие установки я должен дать своему пациенту, чтобы улучшить его жизнь, повысить его мотивированность и приверженность к физическим упражнениям.

То есть, даже не вводя непосредственно пациента в транс – когда вы просите его откинуться на кресле и закрыть глаза – Вы все равно активно используете технику внушения. Вы убеждаете клиента, что его жизнь может измениться, может улучшиться, что он может принять в этом участие и извлечь пользу.

— Может ли использование исключительно техники мотивационного интервьюирования дать видимые положительные результаты?

— Разумеется! Пациенты начинают отходить от позиции «Мне больно, обо мне надо позаботиться, я буду сидеть здесь, на кушетке, а врач пусть ищет средство от моей болезни» и концентрироваться на том, как они сами могут помочь себе справиться с болью и почувствовать себя лучше. Такие перемены мы наблюдаем и при использовании мотивационного интервью, и при применении более формальных гипнотических подходов.

— Есть ли какие-то преимущества у формального наведения в гипнотический транс, что-то, с чем не может справиться мотивационное интервью или когнитивная терапия, при лечении боли?

— Не знаю, существуют ли какие-либо данные о том, насколько важно формальное наведение, но мне кажется, что оно ценно само по себе. Есть гипотеза, которую я хотел бы проверить на собственных исследованиях. При формальном гипнозе люди переживают изменения состояния сознания. Их сознание становится более гибким. В состоянии транса у людей быстрее происходят изменения самочувствия, образа мышления, ощущения, им легче адаптироваться к подобным изменениям в будущем. Наиболее успешно такие техники можно применять в когнитивной терапии. Гипнотерапевту даже необязательно вводить человека в транс, можно ограничиться косвенными внушениями, и это уже позволит их сознанию меняться быстрее.

Разумеется, как Вы и сказали, у гипнотического транса есть свои преимущества. Состояние транса делает сознание более гибким с когнитивной точки зрения или с точки зрения восприятия. И мы говорим о том, каким образом можно изменить отношение человека к боли, как заставить его по-другому воспринимать боль.

— В своей книге Вы упомянули, что качественные реакции на психотерапию, степень их выраженности у разных людей могут очень сильно отличаться. Что Вы можете сказать о подобных различиях, какие различия могут проявляться у разных людей или у одного и того же человека, но в различных ситуациях? Каковы причины этих различий? Этой первый вопрос. А второй вопрос – как Вы считаете, можно ли человека с низкой гипнотической восприимчивостью превратить в высоковосприимчивого?

— Очень интересный вопрос. В первую очередь хотелось бы отметить, что не бывает людей восприимчивых и невосприимчивых, просто степень восприимчивости может быть разной. В результате эффективная техника находится для любого человека. Поэтому если пациент, приходя ко мне на прием, спрашивает «Это сможет мне помочь?», я обычно отвечаю: «Для каждого существует своя эффективная методика, и мы постараемся найти вашу». У кого-то, например, после сеансов улучшается сон, из-за этого ниже становится выраженность боли. У других болевые ощущения остаются на прежнем уровне, но существенно снижается чувствительность к ней. У третьих боль уменьшается совсем немного, но они становятся более активными в жизни, что позволяет им обращать на боль меньше внимания. Если говорить конкретно о снижении интенсивности боли, оно происходит далеко не у всех. К примеру, при боли в конечностях, ее интенсивность уменьшается примерно на 60%, а в случае посттравматической боли – всего на 20%. Остальные виды боли также находятся в этих пределах. Я лично заметил, что невропатическая боль, которая возникает из-за повреждения нервов, а особенно центральная невропатическая боль, лучше поддается психотерапевтической коррекции, чем ноцицептивная. Лечить ее намного проще, чем, например, боль в ноге или руке. Причину этого я вижу в том, что гипноз в первую очередь влияет на деятельность мозга, поэтому снижение выраженности боли в этом случае получается существенным. Еще одним важным фактором являются проблемы со сном у человека, который испытывает боль, которая нарушает нормальное функционирование его организма. При сильных болевых синдромах все тело человека становится ослабленным. Если мышцы слабые, боль проявляется сильнее и труднее поддается лечению. Поэтому при лечении необходимо учитывать такие показатели, как качество сна, общая активность пациента – и влиять на них. Не менее трудно лечить болевые синдромы у людей, находящихся в трудной социальной ситуации. Каждый человек индивидуален. Уровни восприимчивости у всех разные, но эффективную терапию удается найти практически для каждого.

Таким образом, пользу от гипнотерапии могут получить практически все пациенты. И эта польза не всегда проявляется непосредственно в области снижения болевых ощущений, иногда она затрагивает общие аспекты жизни человека, которые также играют существенную роль в избавлении от болевых синдромов. Я считаю, что этот момент крайне важен.

Теперь я отвечу на вторую часть Вашего вопроса. Для людей с низкой гипнотической восприимчивостью у нас есть несколько вариантов помощи. Во-первых, мы можем расширить границы целей лечения – то есть целью пациента может стать не только избавление от боли, но и повышение уровня активности и качества жизни. Если ко мне приходит клиент с просьбой избавить его от боли, я в первую очередь стараюсь помочь расширить цели его терапии. Ищу то, что принесет ему пользу. Сама по себе гипнотическая восприимчивость, разумеется, важна, но ее важность не настолько высока. Когда ко мне приходит пациент, я всегда знаю, что, уходя, он будет чувствовать себя лучше. Я не переживаю о том, что терапия не окажется эффективной из-за низкой гипнотической восприимчивости моего пациента. Частью нашей исследовательской программы является поиск ответа на вопрос, можем ли мы как-то расширить границы восприимчивости. Мы изучаем состояния мозга, которые влияют на восприимчивость к гипнозу. Стараемся понять, как различные техники, например, транскраниальная симуляция или нейрофидбэк, помогают пациентам ощутить измененное состояние сознания. Приведу пример: одной из моих пациенток практически не помогала гипнотерапия. И тогда я использовал метод обратной связи, чтобы показать со стороны, как работает ее мозг. Научившись управлять волнами своего мозга, она сказала: «Да, теперь я поняла, о чем вы говорите». Лет через 5-10 эта область исследований станет очень популярной. Мы сможем подталкивать наших пациентов к изменению сознания.

— Работая с сознанием и состояниями сознания, Вы все же используете более биологически-ориентированный подход. Это может стать основой для разработки обучающих программ, которые позволяли бы людям улучшить свою гипнотическую восприимчивость. Такой принципиально новый подход будет эффективен для людей с низким или средним уровнем восприимчивости к гипнозу. Обычно при работе с пациентом гипнотерапевт опирается на его прошлые показатели. Видя низкие результаты теста на гипнотическую восприимчивость, терапевт обычно отказывается от применения гипноза. Однако Ваши слова совершенно противоречат такому подходу. Вы говорите, что никого нельзя «списывать со счетов», применяя гипноз. Их просто нужно научить находить и использовать свои внутренние ресурсы. Я правильно Вас понимаю?

— Совершенно! Всем пациентам с хронической болью следует предлагать гипноз в качестве метода лечения. Одни только результаты теста на гипнотическую восприимчивость не могут играть ведущую роль при принятии решения.

— Каким образом пациенты с болью попадают к Вам на прием? Конечно, Вы работаете в центре реабилитационной медицины, но всегда ли неврологи, ортопеды и другие специалисты направляют пациентов, страдающих болью, к Вам? Как проходит этот процесс?

— Я сотрудничаю с центром лечения боли. Если пациент страдает сильной хронической болью, его обычно направляют в центр лечения боли. Разумеется, здорово иметь хорошие отношения с неврологами, физиотерапевтами и ортопедами, но можно просто позвонить в центр лечения боли и сказать: «Я могу помочь вам в работе с пациентами, у меня есть такие-то-такие-то примеры эффективности моей работы». Так пациенты и попадают на прием, обращаются за помощью. Особенно важно то, что я учу пациентов самостоятельно справляться с хронической болью, контролировать свой организм, а не просто втыкаю иголки или провожу медицинские процедуры.

— Вы являетесь главным редактором журнала о лечении боли, где публикуются статьи и результаты исследований о новейших методах терапии боли. Гипноз – наиболее эмпирически подтвержденный метод преодоления боли, это является одной из главных областей его применения. Существует множество исследований, подтверждающих его эффективность. Вопрос в следующем: почему же при столь большом объеме доказательных данных, гипноз остается непопулярным методом лечения, специалисты относятся к нему настороженно? Что ограничивает использование гипноза, почему он до сих пор не является частью стандартных программ по лечению хронической боли?

— В нашей памяти укрепился образ гипноза как средства подчинения, которое заставляет людей неосознанно совершать какие-либо действия. Таким мы видим гипноз в кино и телепередачах. Очень трудно изменить поведение и ощущения людей, даже используя доказательные данные. Поэтому мы, как известные специалисты, эксперты должны не только заниматься исследованиями и поиском доказательств, но и пытаться изменить отношение общества к гипнозу, показать его с научной стороны. Например, эту информацию мы можем давать во время интервью. Но важно не только рассказывать, важно объяснять, показывать, как именно работает гипноз, каковы его механизмы. Гипноз – это не просто фокус, ведь именно так он представляется в популярной культуре. Кроме того, в задачи системы здравоохранения должны входить поиск и фиксация доказательств эффективности гипноза. Наших врачей не учат тому, как помочь пациенту контролировать свое здоровье. Они умеют только ставить диагнозы и назначать лекарства. Поэтому определенный «сдвиг» необходим в системе подготовки врачей. Нужно внедрить идею того, что хорошая медицинская помощь должна включать обучение самоконтролю. И если нам удастся продемонстрировать положительные изменения, связанные с применением гипноза, он станет более популярен.

— Расскажите, каким образом Вы устанавливаете план лечения для пациента, как выстраиваете краткосрочные и долговременные цели терапии? Кто еще участвует в этом процессе? Ранее Вы говорили, что хронические боли могут негативно сказываться на семейной и социальной жизни пациента. Как Вы вовлекаете семью и окружение клиента в свою работу?

— Сначала я провожу диагностику, которая занимает около часа. Я выясняю тип боли, узнаю, есть ли у пациента депрессия. При хронических болевых синдромах депрессия встречается очень часто. Депрессия поддается лечению, и ее необходимо вылечить в первую очередь, потому что у людей с депрессией нередко бывают проблемы с мотивацией. Также я уточняю, есть ли у пациента проблемы со сном, выясняю его отношение к боли. Пациенты обращаются ко мне за помощью, желая, чтобы я избавил их от боли или научил техникам самоконтроля. Перед началом работы я оцениваю ее предполагаемый объем. Кроме того, я спрашиваю о ситуации в семье. Обычно наличие или отсутствие супруга не является определяющим фактором в работе, но плохие отношения между супругами могут усугублять основную проблему. В семьях бывают две крайности. Иногда члены семьи проявляют чрезмерную опеку. Муж или жена говорят пациенту: «Расслабься, дорогой, я обо всем позабочусь». В подобных случаях пациент становится еще более беспомощным и его состояние ухудшается. А бывает наоборот, когда супруг или супруга начинают злиться и ругать человека с болью. Возможно, боль в этом случае – нечто вроде защитной реакции на стрессовое состояние. Поэтому мне необходимо узнать и оценить ситуацию в семье моего пациента. Если в семье есть проблемы, нам необходимо переключиться на семейно-ориентированный подход к терапии. Потому что, не решив семейную ситуацию, мы не сможем продвигаться в лечении. Если даже супруг или супруга не имеет возможности посещать наши сеансы, мы с пациентом обсуждаем, какие действия они могут предпринять как пара для улучшения состояния моего пациента, повышения его активности. Даже без присутствия супруга или супруги я объясняю клиенту, как улучшить взаимопонимание, заставить супруга более адекватно реагировать на его состояние. Однако не во всех случаях корни проблемы находятся в семье или окружении, поэтому следующим шагом становится поиск причины. В целом предварительная оценка состоит в ответах на вопросы: есть ли у пациента депрессия, проблемы со сном или физической активностью, с адаптацией, семейные трудности, как боль влияет на общее качество жизни пациента. Я оцениваю степень этих проблем и таким образом определяю цели терапии. Перед началом терапии я представляю, каким хочу видеть пациента через несколько месяцев, через несколько лет при благоприятном течении лечения. Затем я сопоставляю свою «картинку» с ожиданиями пациента, мы обсуждаем их. Я честно рассказываю пациенту, каких максимальных результатов мы сможем достичь. Обсуждаем и согласовываем цели терапии. Обычно они одни и те же: улучшить сон, повысить активность, снизить болевые ощущения. Пациент приходит ко мне с одной-единственной задачей – избавиться от боли, а выходит из кабинета с целым списком целей на ближайшее время, и это, как мне кажется, самое главное. Обычно я позволяю им самим выбирать самые важные цели, это хорошо сказывается на терапии.

— Теперь я хотел бы обсудить медицинские препараты, которые Вы используете. С учетом того, что депрессия часто является определяющим фактором при болевом синдроме, часто ли Вы выписываете антидепрессанты? Или предпочитаете не использовать антидепрессанты? Если пациент находится в психической или физической зависимости от медицинских препаратов, сказывается ли это на эффективности гипноза в терапии?

— К антидепрессантам я отношусь иначе, чем к опиоидам или седативным средствам. В моей практике было несколько случаев незначительного улучшения состояния на антидепрессантах, но встречались и те, у кого улучшение было очень существенным. Обычно сам по себе прием антидепрессантов меня не беспокоит. Я начинаю беспокоиться только в том случае, если антидепрессанты не приносят должного эффекта или пациент работает с психотерапевтом, не имеющим достаточного опыта для назначения антидепрессантов. Некоторые антидепрессанты оказывают обезболивающее действие, особенно при болях в пояснице или головной боли. Поэтому в использовании антидепрессантов я не вижу ничего плохого. Хотя и ничего замечательного тоже. Взаимодействие с квалифицированным психотерапевтом, который имеет опыт применения антидепрессантов, может принести пациенту положительный эффект. Кроме того, «здесь и сейчас» антидепрессанты и когнитивно-поведенческая терапия практически одинаково эффективны, но в долгосрочной перспективе большую эффективность демонстрирует когнитивно-поведенческая терапия. Кто-то считает, что использование обоих методов более эффективно, чем использование какого-то одного. Поэтому ничего плохого в антидепрессантах нет. Другое дело, что при лечении депрессии начинать нужно с изменения образа мыслей человека, заменить депрессивные мысли на более оптимистичные и мотивирующие любыми известными нам способами. У меня это получается очень быстро. Мне кажется, что в долгосрочной перспективе применение опиоидных обезболивающих имеет плохие результаты. Они предназначены для кратковременного снятия боли, но впоследствии их использование повышает чувствительность к болевым ощущениям. Если пациент принимает опиоды, моя цель – через 6-12 месяцев научить его обходиться без них.

Что касается седативных препаратов, таких как, например, валиум, их я терпеть не могу. Особенно если их применяют для устранения проблем со сном. Я стараюсь сделать все возможное, чтобы помочь пациенту «слезть» с них, использую технику мотивации, интервью, когнитивную терапию – все, что угодно. Они реально мешают лечению. Не знаю, влияют ли они на эффективность гипнотерапии. Интересно было бы провести исследование на этот счет, но мне кажется, что могут влиять.

— Как Вы думаете, почему со временем препараты начинают работать против пациентов?

— Если вы даете пациенту какое-то вещество, которое его организм тоже производит, вскоре организм прекращает производить это вещество самостоятельно. Поэтому одна из причин в том, что у человека, принимающего опиоиды, перестают вырабатываться эндогенные опиоиды. Это и приводит к необходимости принимать все больше и больше обезболивающих. Кроме того, опиоды влияют на весь мозг, а не только на область, отвечающую за восприятие боли. И появляются такие проблемы, как запоры, умственные расстройства и тому подобные. У человека также может развиться привыкание к опиодным препаратам. Пациент начинает искать лекарство от боли, а не пытаться привести свое тело в лучшую физическую форму, чтобы надолго избавиться от болевых ощущений. Поэтому я старательно ищу способы помочь моим пациентам обходиться без обезболивающих.

— Какие исследования Вы проводили в области эффективности гипноза при лечении боли у детей?

— Есть пара опубликованных исследований по этому вопросу, и в обоих из них были достигнуты положительные результаты. Поэтому определенная доказательная база у нас есть, и кроме того, в этой сфере работает значительное количество экспертов. Один из важных выводов, к которому пришли исследователи - люди, которые изучают основы гипнотерапии в детстве, могут использовать ее на протяжении всей последующей жизни. Своих детей я тоже обучал техникам самогипноза для устранения головных болей или улучшения сна. Мне кажется, что подобным техникам нужно обучать еще в школе, вместе с уроками физкультуры. Чтобы наряду с укреплением их физической формы они могли научиться управлять своими мыслями и своим сознанием. Любой человек, чьи дети обладают подобными способностями, признает их эффективность. Но разумеется в этой области требуется еще больше исследований. Поэтому если выпускники вузов ищут сферу, в которой хотели бы продолжать работу, я предложил бы им психотерапию. Здесь они смогут быстро построить карьеру и приобрести профессиональную значимость.

— Боль сама по себе является сигналом того, что в организме что-то не в порядке. Где находится граница между болью, как источником информации, о внутренних процессах и необходимостью срочно начать ее лечение? Как Вы разделяете эти аспекты?

— Самым важным в этом аспекте является работа пациента с грамотным врачом, который способен помочь ему. Он должен будет понять, является ли боль информативной или обычной, которую принято называть хронической застарелой болью. То есть пациент ощущает ее, но она не является показателем серьезных нарушений в организме. Такая боль лучше всего поддается лечению с помощью гипнотерапии. Обычно мои гипнотические установки организм воспринимает как нечто новое, заслуживающее внимания. Человек учится абстрагироваться от боли, которая не несет информативной ценности, и концентрироваться на других вещах. Самое главное, что за всю профессиональную деятельность я ни разу не встречал пациента, который игнорировал бы боль, связанную с нарушениями в организме.

— Как помочь пациенту, который не желает активно участвовать в процессе гипнотерапии? Вы много раз говорили, что пациент должен быть активно вовлечен в процесс лечения. Как же поступить с теми, кто хочет избавиться от боли, но не хочет активно работать для этого?

— Боль во многом связана со слабостью мышц, и одна из стратегий борьбы с ней - физические упражнения. Пациент может сказать, что к физической нагрузке он не готов. И тогда я ищу другие способы улучшить его состояние. Еще один способ - найти стратегии, способствующие изменению реакций мозга на боль. Он может быть эффективен, но только на короткий срок. Однако, возможно, именно эту технику следует изучить первой, а уже после перейти к составлению плана физической нагрузки. И если я слышу от пациента фразу: «Пожалуйста, просто избавьте меня от боли», я не берусь за лечение, потому что оно окажется пустой тратой времени и денег пациента. В первую очередь я всегда стараюсь изменить взгляд пациента на терапию, и только потом ищу способы, которые в долгосрочной перспективе могли бы ему помочь.

— Какие конктетно способы Вы используете для того, чтобы избавить пациента от боли? Особые стратегии, техники - не могли бы Вы кратко их описать?

— Я воздействую непосредственно на кору головного мозга, стараясь меньше задействовать ноцицептивную информацию. И использую конкретные внушения для уменьшения боли. Например: мысленно положите свою боль в коробку, теперь закройте ее на замок, теперь положите коробку еще в одну коробку и бросьте в реку. Или предлагаю пациенту представить, как меняется его самочувствие, запомнить это состояние и перенести его на повседневную жизнь. Я также использую технику сенсорных замен, внушаю пациенту более приятные чувственные ощущения. Если мы говорим о направленном воздействии, при влиянии на кору головного мозга, я стараюсь также работать с лимбической системой. Ведь они очень тесно взаимосвязаны. Если человек меньше ощущает боль, она фактически перестает его беспокоить. Иногда такая техника более эффективна. Также гипноз может использоваться для того, чтобы пациент начал воспринимать боль по-другому. Если пациент считает свою боль кошмарной и ужасной, то и его жизнь становится кошмарной и ужасной. А когда с помощью гипноза пациент начинает воспринимать боль по-иному, она становится менее выраженной. Еще одна важная техника - заставить пациента с помощью установок поверить, что, несмотря на неприятные ощущения, его организм работает нормально, он сильный и выносливый. С помощью установки пациент должен поверить, что может без вреда двигаться, жить нормальной жизнью. И несмотря на неприятные ощущения, он может быть сильным и активным. Так что очень важно влиять непосредственно на болевые ощущения, но не менее важно воздействовать на другие области восприятия боли.

У любого человека само слово «боль» способно вызвать целый ряд весьма неприятных ассоциаций – страдание, мучение, дискомфорт…

Но следует учитывать, что боль преимущественно выполняет очень важную роль – она сигнализирует человеку, что в работе организма что-то разладилось, и что запускается целый ряд защитных реакций, направленных на устранение повреждения в организме. Боль в этом случае является лишь симптомом возникшей вследствие травмы, воспалительных процессов или повреждения тканей болезни. Без нормальной работы систем, которые обеспечивают человеку восприятие боли, мы бы не могли производить адекватную реальности оценку своего состояния, самочувствия. Человек, не способный ощущать боль, был бы похож на корабль без сигнальных огней, плывущий в ненастную погоду.

В большинстве случаев, интенсивность и продолжительность боли эквивалентна повреждениям каких-либо тканей организма, а также боль проходит с окончанием процесса заживления. Однако продолжительность и субъективное переживание интенсивности боли могут не соответствовать степени повреждения и значительно превышать свою сигнальную функцию. Если такая боль не проходит даже после завершения процессов заживления (или боль проявляется без наличия органической основы) ее называют хронической болью или хроническим болевым синдромом . В случае хронического болевого синдрома, болевые ощущения не имеют прямой зависимости от протекания патологического процесса в организме: человек мог уже давно выздороветь, а боль осталась. Именно потому хронические боли предполагают психотерапевтическое лечение – очень важно разрешить психологический конфликт, активировавший хроническую боль.

С большей долей вероятности можно говорить о существовании хронических болей при условии их продолжительности более 3-6 месяцев . Это может быль свидетельством нарушения работы нервной системы и психического функционирования.

Также следует заметить, что все болевые синдромы следует разделить на три основные группы:

Ноцицептивные боли (возникают в результате наличия пораженных тканей – например, послеоперационные боли, стенокардия, боль при травмах и т.д.);
Невропатические боли (возникают в результате повреждения нервной системы, соматосенсорной системы);
Психогенные боли (болевые ощущения, не имеющие соответствующей соматической основы, которые провоцируют психотравмирующие факторы, психологические конфликты и т.д.).

При развитии хронического болевого расстройства задействован целый ряд механизмов: психогенный, нейрогенный, воспалительный, сосудистый и т.д. Все вместе взятые, биологические и психологические факторы, образовывают замкнутый круг: из-за боли у человека ограничиваются возможности общения с окружающими, а из-за возникающей вслед за этим социальной депривации усиливаются боли.

Так или иначе, хронический болевой синдром «идет в паре» с психосоматическими жалобами. Состояние депрессии, дистресс, психологические конфликты могут являться или прямой причиной актуализации хронической боли, или фактором, приводящим к усилению болевых ощущений.

Особо следует подчеркнуть особенности связи болевого синдрома и депрессии: хроническая боль рассматривается как проявление депрессивного расстройства, как своеобразная «маска» депрессии.

Симптомы хронического болевого синдрома

Выделяют следующие основные симптомы хронического болевого расстройства:

Продолжительность боли 3-6 месяцев и более;
Высокая интенсивность боли согласно субъективной оценке больного;
В процессе обследования организма не удается выявить патологический процесс, органическое поражение, которое объясняло бы хронические боли. Или же выявленная в результате исследования патология не может спровоцировать боли той интенсивности, которая описывается больным;
Болевые ощущения могут стихать во время сна, и возникать вновь с пробуждением.
Присутствует психосоциальный фактор, психологический конфликт, влияющий на проявление основной симптоматики;
Поскольку боль часто наблюдается на фоне депрессивного состояния, то она может сопровождаться нарушениями сна, повышенной тревожностью и т.д.

Хроническая боль может проявляться практически во всех частях тела, однако чаще всего для этого синдрома характерны такие типы болевых ощущений:

Болевые ощущения в суставах;
Головная боль;
Боли в области спины, живота, сердца, в тазовых органах и т.д.

Больной может по-разному реагировать на возникновение у себя хронического болевого синдрома. В основном, выделяют два «крайних» типа (полюса) реакции на хронические боли:

Привыкание к боли

В этом случае больной постепенно привыкает к болезненным ощущениям, начинает воспринимать болевой синдром как неизбежный атрибут жизни, а со временем учится ее игнорировать. Такие больные предпочитают не обращаться за помощью к врачам. При этом больной пытается по возможности полноценно функционировать в социуме, занимаясь привычной деятельностью, живя своей жизнью, одним словом. Чаще всего такая реакция наблюдается у людей, хронических болевой синдром которых зиждется на психологической основе без реальной органической основы для боли.

Чрезмерное внимание к своему состоянию

В этом случае больной превращается в классического «ипохондрика»: он «зацикливается» на телесных ощущениях, постоянно посещает врачей, «выбивает» из окружающих сочувствие к себе, и снимает с себя ответственность за собственную жизнь.

Лечение хронической боли

Важным диагностическим аспектом при выявлении хронических болей является обстоятельная беседа с пациентом и тщательный сбор анамнеза. Во-первых, в процессе сбора анамнеза должна быть выявлена вся информация о пережитых болезнях и травмах, существующих психических расстройствах и т.д. Во-вторых, в случае существования хронических болей особое внимание необходимо обращать на пережитые психотравмы и стрессы, смерть близких людей, изменения образа жизни (и сложность адаптации к новым условиям), разрыв отношений и множество других факторов – все это может оказать существенное влияние на развитие синдрома хронической боли.

Также при постановке диагноза выявляется субъективная интенсивность переживаемой боли (при помощи шкал вербальных оценок или визуально-аналоговой шкалы). Результат такой оценки помогает точнее подобрать необходимый вариант терапии, исходя из интенсивности хронических болей, их особенностей.

Лечение же хронического болевого расстройства предполагает синтез медикаментозного лечения и психотерапии. Сами по себе лекарственные препараты не всегда приносят значительное облегчение пациенту: они могут незначительно снизить болевые ощущения или вовсе не иметь позитивного эффекта. Даже если медикаменты и помогают, такое лечение сопряжено с рядом трудностей: привыкание к препаратам, необходимость приема дополнительных лекарств для нейтрализации побочных эффектов и т.д.

Так или иначе, комплексное лечение хронических болей может включать:

прием обезболивающих препаратов (чаще всего – противовоспалительных);
прием антидепрессантов при депрессии (с целью влияния на процессы, протекающие в центральной нервной системе);
психотерапию, которая направлена на разрыв связи между страхом, тревогой, депрессией и болью, целью которой является улучшение психологического и психического состояния.

Также желательными будут аутотренинг и методики релаксации.

Важным элементом лечения хронического болевого синдрома является правильное взаимодействие больного с родственниками и ближним окружением.

Во-первых, хронические боли являются проблемой длительной, а потому окружающие попросту привыкают к постоянным жалобам больного. Со временем семья и друзья и вовсе могут начать шутить по поводу болезни, не учитывая при этом, что субъективно боли могут приносить сильное страдание, которое человеку сложно превозмогать. Родственникам желательно подходить к проблеме хронических болей крайне деликатно: не поощрять чрезмерно разговоры о болезни, но и уметь оказать эмоциональную поддержку.

Во-вторых, очень сильно поддержать больного может сопровождение близкого человека во время походов к врачу и проведения различных процедур – деятельная поддержка показывает больному, что он не останется один на один со своей болью.

В целом же, психотерапевтическая работа и поддержка со стороны родных должна быть направлена на разрыв «порочного круга» из боли, страха и депрессии – разрыв этого круга помогает больному избавиться от боли или уменьшить ее интенсивность.

Боль представляет собой отрицательное эмоциональное переживание, которое воспринимается разными людьми по-разному. Часто на боль смотрят как на врага, который приносит страдания, лишает сна и снижает работоспособность. Но важно помнить, что боль является сигналом об опасности, который может избавить человека от возможных предстоящих страданий.

Боль учит человека осторожности, заставляет беречь свое тело, предупреждая о возможных угрозах или указывая на наличие болезни. Сигнал о неблагополучии вызывает ответную реакцию организма, направленную на устранение боли.

Есть люди, которые не чувствуют боли. Обычно это является следствием нарушения работы ЦНС или некоторых психических заболеваний. Люди, лишенные чувства боли, узнают о ранах и язвах на своем теле, только увидев их. Ожог, кровотечение, злокачественные новообразования и другие повреждения тела не вызывают болевых ощущений. К сожалению, такое положение вещей может вести к гибели еще до того, как человек увидел то или иное повреждение на собственном теле.

Часто, едва почувствовав болевые ощущения в теле, человек пытается избавиться от них при помощи обезболивающих препаратов. Однако здесь кроется определенный риск. Применение обезболивающих средств для избавления от боли при воспалительных процессах в организме могут снизить симптомы болезни. Такая ситуация может возникнуть, например, при аппендиците. Стоит помнить, что избавление от болевых ощущений не останавливает воспалительный процесс. Кроме того, снижение симптоматики может создавать трудности при диагностировании заболевания.

Прежде чем принимать обезболивающее, необходимо четко представлять себе, чем вызвана боль. Будучи сигналом неблагополучия, боль сообщает о том, что в организме есть та или иная неполадка, которую необходимо устранить. Именно устранение первопричины ведет к избавлению от боли с наименьшими последствиями для здоровья.

Не все одинаково реагируют на боль и не все способны предпринимать адекватные действия, направленные на ее устранение. При зубной боли одни спешат записаться к стоматологу, а другие – в аптеку за очередной пачкой болеутоляющих средств, которые помогут быстро и безболезненно, но, к сожалению, ненадолго.

В клинической практике и в многочисленных экспериментальных исследованиях встречается различная реакция на идентичное лечение у пациентов со сходными показателями (степень повреждения, длительность заболевания, интенсивность боли). Более того, в ряде случаев выявленная физическая патология не коррелирует с интенсивностью боли или степенью нетрудоспособности.

С чем связана различная реакция на боль?

На восприятие, поддержание и усиление боли существенное влияние оказывают психологические и социокультурные факторы (уровень тревожности, депрессии, восприятие боли как состояния, угрожающего здоровью или даже жизни; гендерные различия, профессиональная и финансовая состоятельность, прошлый опыт, особенности воспитания в семье, культура общества и другие).

Очевидная биологическая ценность боли как сигнала о повреждении ткани заключается в том, что она всегда возникает после повреждения и что интенсивность ощущаемой боли пропорциональна величине повреждения. На самом деле, многое говорит о том, что далеко не всегда боль пропорциональна величине повреждений. Скорее, сила и качество испытываемой боли определяются прежним опытом и тем, насколько хорошо мы этот опыт помним, а также нашей способностью понять причину боли и оценить ее последствия.

Известно, что традиции каждой культуры играют существенную роль в том, как человек воспринимает боль и реагирует на нее. У народов Запада, например, считается, что роды – это одно из самых сильных болевых ощущений, которые может испытывать человек. У некоторых народностей женщины при родах не испытывают практически никаких страданий. Женщина, ожидающая ребенка, продолжает работать в поле почти до самого начала родов. То есть отношение к боли формируется через воспитание (толерантность или страх).

Также давно известно, что на детей огромное влияние оказывает отношение их родителей к боли. Многие исследования наглядно демонстрируют как дети, впервые встречаясь со словом «боль» открывают для себя это понятие и все, что с ним связано. То есть дети «учатся» чувствовать боль во многом благодаря своим родителям, а также усваивают отношение к боли (от паники – до «это пустяк»). В некоторых семьях даже обычные порезы и синяки вызывают волнение и суматоху, тогда как в других члены семьи проявляют мало сочувствия даже при достаточно серьезных повреждениях. Повседневные наблюдения дают основание считать, что усвоенное в детстве отношение к боли сохраняется в течение всей жизни.

Данные специально созданного в США Центра изучения медицинского стресса у детей (Center for Pediatric Traumatic Stress, Philadelphia) также подтверждают, что опыт боли может иметь значительные негативные краткосрочные и отсроченные во времени психологические и социальные последствия. Среди психологических последствий боли, перенесенной в детском возрасте, встречаются: хроническое болевое расстройство, тревожность, различные фобии, ипохондрическое развитие личности, панические атаки. Среди социальных — избегающее поведение, значительно снижающее уровень социальной адаптации.

Это свидетельствует о необходимости соответствующего воспитания детей, которое будет направлено на умение владеть своими чувствами и эмоциями, в том числе болевыми ощущениями. Воспитание в условиях дисциплины и справедливых требований, раннего приобщения к труду и конкретным обязанностям формирует у детей устойчивость к различным воздействиям, в том числе и к боли. Ключевым моментом в преодолении боли является проявление мужества и силы воли.

На интенсивность болевых ощущений могут повлиять:

Значение ситуации (победить на соревнованиях, выжить на войне, спасти себя или близких). Серьезные телесные повреждения, полученные в состоянии большого напряжения, могут вначале не сопровождаться болью или боль может быть слабой.
Внимание к раздражению (спортсмены могут получить серьезные повреждения во время игры, солдаты во время боя могут не заметить, что они травмированы). Эмоциональный подъем уменьшает выраженность болевых ощущений.
Тревога (наиболее выраженные болевые ощущения наблюдаются у тех, кто имеет максимальные показатели тревожности, кроме того, тревожность отрицательно влияет на выбор стратегий преодоления боли). Применение психологических релаксационных методик позволяет снизить интенсивность болевых ощущений у людей с различными болевыми синдромами.
Внушение способствует увеличению или уменьшению силы боли (эффект плацебо основывается на том, что под воздействием внушения человеческий мозг способен выделять обезболивающие вещества, эндорфины, которые по силе воздействия сходны с морфином).

Фактор, от которого зависит успех избавления от болевого синдрома, – это психологическая установка, то есть неосознанная склонность реагировать на ситуацию определенным образом, сложившаяся в результате предшествующего опыта. Она может быть адаптивной или дезадаптивной.

При дезадаптивных болевых установках человек может часто испытывать изменения настроения, проблемы с приемом лекарственных препаратов, снижение активности, трудности при устройстве на работу, семейные конфликты. Проявляется неадекватное отношение к диагнозу и назначенному лечению, повышенная требовательность к диагностическим и лечебным мероприятиям.

Например, предложение проанализировать уже проведенные диагностические исследования и на их основе подобрать консервативную терапию вместо хирургического лечения может вызвать у этих больных разочарование, скептицизм и недовольство. Рекомендации увеличить физическую активность, использовать меньше препаратов, практиковать техники релаксации не устраивали пациентов. Многие из них считали, что их случай – особенный, а доктор просто недооценивает всю тяжесть ситуации. Кроме того, нередкими являлись жалобы на то, что «никто ни разу не смог им объяснить причину их боли», и таким образом они вынуждены продолжать бесконечный поиск врача, который скажет им, наконец, в чем же проблема.

Причина такой реакции может быть в том, что многим «неудобно» верить в то, что психотерапия, например, может им помочь. Ведь в таком случае окажется, что их боль имеет не физическое, а психическое происхождение, что может скомпрометировать серьезность его заболевания и обоснованность его жалоб. Даже если такие пациенты приходят к психотерапевту, то, скорее, не за лечением, а за подтверждением собственной правоты. В итоге симптомы лишь нарастают, а человек начинает искать новые, часто небезопасные способы лечения, что, в свою очередь, усиливает ощущения покинутости, одиночества и способствует укреплению позиции жертвы.

Поэтому в лечении боли (особенно хронической) важно выявить дезадаптивные болевые установки и скорректировать их.

Как будет восприниматься боль — во многом зависит от выбранных стратегий поведения при возникновении болевых ощущений, т.е. методов и способов преодоления боли. Эффективными считаются различные когнитивно-поведенческие методы, психологическая релаксация, упражнение с воображаемыми образами и т.д. Качество жизни, физическое самочувствие, психологический комфорт напрямую зависят от умения применять навыки преодоления боли.

Конечно, боль — это неприятно, а в некоторых случаях практически невыносимо, но воспитание в себе особого отношения к боли позволяет увидеть в ней друга, а не врага.

Редакторы: Елисеева Маргарита Игоревна, Симонов Вячеслав Михайлович

Ключевые слова: боль, здоровье, психология

Возможно, будет полезно почитать: